Семинарское занятие:

1. Методология истории и проблема исторической действительности.

2. Источниковедческие работы.

3. Историографические проблемы.

4. Исторические исследования. Новизна проблематики и концептуальных подходов.

Источники:

Лаппо-Данилевский А.С. Методология истории. Петроград 1923.

Лаппо-Данилевский А.С. Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II.// Историческая наука и методология истории в России ХХ века: К 140-летию со дня рождения Лаппо-Данилевского. СПб. 2003.

Литература:

Историческая наука и методология истории в России ХХ века: К 140-летию со дня рождения Лаппо-Данилевского. СПб. 2003.

Малинов А., Погодин С. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ. СПб.2001.

Ростовцев Е.А. А.С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа. Рязань.2004.

Шапиро А.Л. Русская историография с древнейших времен до 1917 г. М.,1993.

Контрольные задания, проблемные вопросы и упражнения:

1.Почему А.С. Лаппо-Данилевского называют философствующим историком?

2.Как Лаппо-Данилевский обосновывает возможность истории в качестве науки?

3.Что такое историческая действительность, исторический факт по мысли Лаппо-Данилевского?

4.Каков порядок воссоздания исторической реальности (исторического построения) по Лаппо-Данилевскому? Что такое «историческое целое» и какова его роль в историческом построении?

5.Согласны ли вы с оценкой методологических воззрений Лаппо-Данилевского как «движением от позитивизма к неокантианству»?

6. Какое выражение находят теоретико-методологические позиции Лаппо-Данилевского в его исторических работах?

7. Охарактеризуйте научную школу Лаппо-Данилевского?

Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (1863 - 1919)

Краткая биография. Родился 15 января 1863 г. в Екатеринославской губернии в богатой дворянской семье.

Окончил Симферопольскую гимназию с золотой медалью.

Увлекался историей, философией, математикой и музыкой, много читал.

В 1882 – 1887 гг. учился на историко-филологическом факультете Петербургского университета, серьёзно занимался научной работой, был участником студенческого научно-литературного кружка.

1890 г. – магистерская диссертация («Организация прямого обложения в Московском государстве со времён Смуты до эпохи преобразований»).

После защиты диссертации читал лекции и вёл практические занятия по русской истории XVIII в., истории сословий, дипломатике частных актов, русской историографии. Методика преподавания Лаппо-Данилевского была своеобразной и новаторской, поэтому не всегда пользовалась популярностью у студентов. Руководил студенческим научным кружком.

1891 – 1905 гг. – занимал кафедру русской истории в Историко-филологическом институте.

1899 г. – избран членом Императорской академии наук.

Был ординарным академиком, членом Археологической комиссии Министерства народного просвещения, Особой комиссии при Императорском Русском историческом обществе, большое количество времени уделял работе по изданию архивных документов.

1906 г. – избран членом Госсовета от Академии наук и университетов, но вскоре сложил с себя это звание.

В 10-е гг. взгляды Лаппо-Данилевского во многом эволюционировали в сторону неокантианства от позитивизма, идеи которого он разделял в начале своей творческой деятельности.

Был членом кадетской партии, после Февральской революции 1917 г. входил в комиссию Ф. Ф. Кокошкина по выработке избирательного закона Учредительным собранием, был организатором Союза архивных деятелей.

Октябрьскую революцию не принял, отошел от общественно-политической деятельности, полностью посвятив себя науке.

Основные труды. «Скифские древности» (1887),

«Организация прямого обложения в Московском государстве со времён Смуты до эпохи преобразований» (1890),

«Собрание и свод законов Российской империи, составленное в царствование императрицы Екатерины II» (1897);

«Очерки внутренней политики императрицы Екатерины II» (1898);

«Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия» (1899),

«Основные принципы социологической доктрины О. Конта» (1902),

«Методология истории» (1910 - 1912).

Историческая концепция.

Теоретико-методологические взгляды. Для Лаппо-Данилевского было важно широкое и общее понимание самой истории, даже не исторического процесса, а самого исторического предмета. Его научный интерес был сосредоточен на исторической науке в целом, на её принципиальных, теоретических основах и методах. Даже при изучении частных проблем русской истории он старался исходить из общего представления о задачах и целях исторического исследования.

1. Предмет истории: изучение духовных, хозяйственных и правовых явлений, взаимодействующих в пределах разнородных социальных групп (народов), а также отношений, в которых народы находятся друг к другу.

2. Задачи исследования национальной истории: конкретизация подобного понимания истории, подход к частным историческим проблемам со стороны обобщающего взгляда на саму историю, обоснованно мировоззренчески и гносеологически.

3. Всеобщая и национальная история – два дополняющих друг друга вида истории. Всеобщая история изучает нормы общественного развития, общие всему цивилизованному человечеству, а национальная история занимается изучением видоизменений, которыми подвергаются общие нормы под влиянием специфических особенностей изучаемой народности, и т. о., проверяет, исправляет и дополняет выводы всеобщих историков. Наибольшее внимание национальный историк должен обращать на периоды наиболее резкого проявления специфических черт изучаемого народа.

Ранние исторические работы:

«Скифские древности». Произведение, которое должно было раскрыть дух народа. В этой работе Лаппо-Данилевский даёт картину жизни и быта, обычаев и общественного устройства различных скифских племён. Большое внимание уделено «истории повседневности».

«Организация прямого обложения в Московском государстве со времён Смуты до эпохи преобразования». Данный труд основан преимущественно на идеях «юридической» школы русской историографии. Основной задачей исследования было обнаружение национального типа, характерные черты которого проявлялись в государственном строе. Лаппо-Данилевский считал, что движущей силой исторического процесса в России была «идея государства», время её наиболее резкого развития – это время наиболее резкого развития специфических особенностей русского национального типа. Исторический процесс совершается, т. о., движимым развитием идей.

XIV - XV вв. – время начала складывания Московского государства.

XVI в. – время формирования его как целостного явления.

XVII в. – государственный строй приобретает определённые и устойчивые взаимоотношения, регулируемые преимущественно правительственной деятельностью. Поэтому правительственной деятельности при изучении XVII в. должно придаваться особое значение.

В своей работе историк исследует финансовую политику России как одну из сторон её общегосударственной жизни и делает следующие выводы:

1). Строго определённая налоговая система сложилась в Московском государстве только к посл. четверти XVII в.;

2). Складывание общины было в немалой степени вызвано полицейскими и фискальными интересами государства;

3). Была дана характеристика единицам измерения налогообложения (соха, «живущая четверть», двор) и была объяснена причина возникновения каждой из них;

4). Финансовая система XVII в. носила чисто репарационный характер, она была направлена не на поощрение предпринимательства, а на пополнение казны любыми способами, которое реализовывалось, в первую очередь, с помощью прямого налогообложения;

5). Была установлена связь между общей государственной жизнью того времени и финансовой системой, выразившейся в постепенном поглощении частных интересов государственными, в усилении централизации и милитаризма.

Исследования русской истории и культуры XVIII в. В Екатерининской эпохе ученый видел истоки формирования в русском образованном обществе под влиянием западноевропейского просвещения идеи эмансипированной личности. Лаппо-Данилевского изучал эволюцию русского законодательства, становления правосознания; одним из первых сумел показать влияние законотворчества на развитие национального самосознания. Важнейшим моментом екатерининской эпохи для него был созыв Уложенной комиссии – русского парламента. Её деятельность оказала заметное влияние на законодательное и юридическое творчество русского правительство и после её роспуска.

«Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II». Внутренняя политика Екатерины II сосредоточилась вокруг проблем «самодержавного правления и сословного строя», а также о положении лиц в государстве и о сословной организации русского общества. Решение этих вопросов было взаимосвязано. Развитие сословности было прогрессивным явлением для того времени. Государством были признаны права личности, хотя и в пределах её сословного положения. Также Лаппо-Данилевский был дан полный обзор внутренней политики Екатерины II.

«Екатерина II и крестьянский вопрос». Крепостной строй не был реформирован Екатериной II, а получил дополнительные гарантии и распространился на новые территории. Произошло это по той причине, что Екатерина II видя в дворянстве опору монархии, боялась затрагивать его интересы. Восстание Пугачёва вызвало ответное насилие, а не реформу, и привело к усилению реакции.

«Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия». Лаппо-Данилевский стал первопроходцем в изучении истории русских промышленных и торговых компаний. Им было дано определение понятия «компания», разобраны основные виды компаний (фабричные ассоциации, коммандитные товарищества, ассоциации) и их отличие от других форм капиталистических предприятий (товарищества). Появление компаний было не случайным результатом правительственной политики, а было закономерным итогом взаимодействия условий, которые коренились в народной жизни. В торговых и промышленных компаниях Историк усматривал одну из форм организации общественных сил, в которой проявлялось начало «личности» и её взаимодействия с государством.

Похожая информация.

Теория познания лежит в основе методологии науки: без теории познания нет возможности обосновать систему принципов научного мышления и его методов. В самом деле, теория познания устанавливает то значение, какое наше сознание должно придавать нашему знанию, его априорным и эмпирическим элементам; те конечные основания, в силу которых мы признаем его достоверным и общезначимым, а не ложным и случайным; то объединяющее значение, какое оно имеет для наших разрозненных представлений; то научное значение, какое мы приписываем нашему знанию об общем и об индивидуальном и т. п. Между тем в зависимости от того, а не иного решения вышеуказанных проблем мы, в сущности, принимаем и те, а не иные принципы, значит, и обусловленные ими методы науки, т. е. строим соответствующую методологию.

Итак, методология науки конструируется с теоретико-познавательной, а не с психогенетической точки зрения. Изучение генезиса нашего знания может, конечно, пригодиться и для выяснения его оснований, но не придает им силы: и великая истина, и великое заблуждение имеют свой генезис; но об их познавательном значении нельзя судить по их генезису. С такой точки зрения нельзя смешивать теорию познания с изучением факторов, играющих весьма важную роль в генезисе нашего знания, например, творческого воображения, «случайности» и т. п.; для анализа научных понятий психогенетическое их изучение имеет лишь вспомогательное значение. Вместе с тем, в зависимости от данной теоретико-познавательной, а не генетической точки зрения, мы в сущности принимаем и те, а не иные принципы и методы изучения данного материала, хотя и развиваем их в зависимости от объектов, которые нас интересуют.

Ввиду тесной связи между теорией познания и методологией науки последняя может развивать, исправлять или дополнять общую теорию познания и, таким образом, оказывает ей существенные услуги, хотя бы размышления подобного рода и не представляли ничего ценного для специально-научных изысканий. Теория познания, например, долгое время строилась слишком односторонне: она принимала во внимание одно только естествознание и стояла в зависимости от одного только изучения «природы»; за последнее время, однако, теория познания обогатилась новою отраслью – теорией исторического знания, возникшей благодаря тому, что мыслители конца прошлого века обратили серьезное внимание на логическую структуру собственно исторического знания.

Методология науки имеет, однако, значение и для обоснования, а также для построения данной ее отрасли. Наше сознание, характеризуемое систематическим единством всех наших понятий, требует такого же единства и в нашем знании, особенно в науке; но без методологических размышлений нельзя достигнуть некоторого единства в области научных представлений; лишь строго придерживаясь той теоретико-познавательной точки зрения, которая всего более удовлетворяет такому требованию нашего сознания, мы можем пользоваться соответствующими принципами и методами, чтобы обосновать наше знание, объединить известные данные нашего опыта, придать единство нашему научному построению и выработать систему научных понятий, а не довольствоваться разрозненными научными представлениями. Во всяком случае, методология науки должна принимать во внимание принципы такого единства, хотя бы в области данной отрасли знания. Установить принцип – значит, однако, опознать ту истину (аксиому), на которой он основан, значит продумать его в собственном сознании; но установить один принцип независимо от другого нельзя: методология не может ограничиться изучением каждого из них в отдельности; она стремится выяснить систему общих понятий, ибо только таким образом каждое из них получает надлежащее значение: она пользуется одним или несколькими наиболее общими понятиями, субсуммирует под них менее общие и т. д. Даже в математике, науке наиболее сложившейся, вопросы подобного рода обсуждаются довольно оживленно; методологические рассуждения в области математики привели в последнее время к сближению между логикой и математикой и к критическому рассмотрению основных принципов самого математического знания . Методологические рассуждения имеют тем большее значение применительно к наукам, логические особенности которых далеко еще не выяснены, а к ним надо причислить и историю. Методология истории также обсуждает основания исторического знания и способствует выработке обоснованной системы исторических понятий; специальные исследования не могут дать такой системы: они только готовят материал для нее, но система согласованных между собою исторических понятий устанавливается путем рассмотрения и формулировки основных принципов исторического знания и методического их раскрытия, возможно более последовательно проводимого сквозь всю историческую науку.

Методология данной отрасли науки нуждается, однако, еще в дополнительных понятиях, без принятия которых нельзя построить ее и выяснить особенности ее метода. С такой точки зрения и методология истории должна иметь в виду, кроме вышеуказанной общей цели, свою специфическую задачу: она стремится обосновать историческое знание, т. е. возвести его к основным принципам познания, обусловливающим (в логическом смысле) самую возможность всякого знания, а значит, и исторического; но так как историческое знание не ими одними обусловлено, то она устанавливает и производные принципы или положения, которые в комбинации с основными делают возможным изучение данных нашего опыта с исторической точки зрения и придают систематическое единство историческому знанию; в силу вышеуказанной связи между принципами и методами та же методологическая дисциплина, кроме принципов исторического знания, выясняет и те методы мышления, которые зависят от них и благодаря которым известная точка зрения прилагается к данному материалу; таким образом, она оттеняет и общее значение исторического метода, что получает особенно большой вес в глазах тех историков, которые готовы признать «историю» в сущности и прежде всего методом – и главные его особенности, зависящие также от объектов исторического изучения.

Если принять предложенное выше понятие о методологии науки вообще и методологии истории в частности, то на него можно будет опереться и для того, чтобы отразить возражения, которые высказываются против нее, главным образом с точки зрения интуитивизма.

В своих возражениях против значения размышлений над принципами и методами познания ученые интуитивисты часто слишком мало принимают во внимание только что указанное различие между основаниями исторического знания и его генезисом: некоторые из них полагают, что каждый интуитивно уже пользуется известными принципами и развивает методы исследования в самом процессе работы. Само собою разумеется, что метод развивается в процессе специально-научной работы; но теоретическое обоснование его нельзя смешивать с его развитием или с частными его приложениями; между тем достигнуть такого обоснования, т. е. установить общие принципы, лежащие в основе данного метода и его оправдывающие в логическом смысле, можно только путем методологических рассуждений, а ясное сознание их значения регулирует научное мышление исследователя. В зависимости от такого смешения понятий о теории познания и об его генезисе противники методологических рассуждений применяют, например, то, что можно сказать о научном творчестве, к научному методу: подобно тому как творческое воображение не создается, а зависит от особенностей данной индивидуальности и есть ее индивидуальный акт, так и научный метод создается, по их мнению, интуитивно и не нуждается в особых рассуждениях, которые давали бы его обоснование. Само собою разумеется, что творческое воображение не создается никакою методологией; но последняя дает понятие о критериях, в силу которых должно признать пользование им правильным или ошибочным. Человек, не обладающий достаточною силою творческого воображения, конечно, не может сделаться настоящим ученым, не будет и настоящим историком. Историк должен, например, воспроизводить в себе состояния чужого сознания, иногда очень далекие от привычных ему состояний, и ассоциировать между собою идеи, кажущиеся его современникам чуждыми друг другу; он должен обладать богатым и страстным темпераментом для того, чтобы интересоваться разнообразнейшими проявлениями человеческой жизни, ярко переживать то, что его интересует, глубоко погружаться в чужие интересы, делать их своими и т. п.; он должен быть также способным вообразить себе и более или менее смелую гипотезу, пригодную для объяснения фактов или для построения из них целых групп или серий и т. п. Без такого творчества историк, конечно, не построит какого-либо крупного исторического целого, а наличие у историка его собственного индивидуального творчества есть факт, который нельзя создать никаким историческим методом. Тем не менее историк должен сознавать и те основания, в силу которых он пользуется известными принципами и методами исследования; историк-ученый не может признать результаты интуитивно-синтетической построительной работы правильными, не выяснив, какие именно принципы лежали в ее основе и каково их значение, а также не подвергнув методов, да и самых результатов исследования предварительной проверке. Историк, широко практикующий подобного рода «дивинацию», все же часто прибегает к помощи научного анализа, прежде чем окончательно завершить свое построение; но в таких случаях он или пользуется им слишком мало, или выходит из своей роли историка-художника и удовлетворяется более скромною ролью историка-ученого: последний постоянно стремится систематически регулировать и контролировать силу своего построительного воображения и т. п. и думает достигнуть цели не путем исключительно интуитивно-синтетической дивинации, а путем научно-синтетического построения. Следовательно, вышеуказанное возражение, что историк работает интуитивно, при помощи творческого воображения и т. п., нисколько не умаляет значения методологии истории.

один из основоположников методологии исторической науки в России

Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (15 (27) января , имение Удачное при селе Мало-Софиевке Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии - 7 февраля , Петроград) - российский историк, один из основоположников методологии исторической науки в России, ординарный академик Санкт-Петербургской академии наук ().

Семья

• Отец - Сергей Александрович Лаппо-Данилевский, был уездным предводителем дворянства, таврическим вице-губернатором.
• Мать - Наталья Фёдоровна, урождённая Чуйкевич, из дворянской семьи.

Образование и учёные степени

Окончил Симферопольскую гимназию ( , с золотой медалью), историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета (), был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Ещё будучи студентом, составил обозрение «Скифских древностей», напечатанное в «Записках Отделения русской и славянской археологии» ().

Автор трудов по социально-экономической, политической и культурной истории России XV-XVIII веков, методологии истории, источниковедению, истории науки. Кроме магистерской диссертации, его основными работами по отечественной истории являются:

• Разыскания по истории прикрепления крестьян в Московском государстве XVI-XVII веков.
• Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России.
• Императрица Екатерина II . Очерк внутренней политики.
• Русские промышленные и торговые кампании в первой половине XVIII века.
• Служилые кабалы позднейшего типа.
• Екатерина II и крестьянский вопрос.
• Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II
• Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времени Смуты и до эпохи преобразований.
• The Development of Science and Learning in Russia .
• Очерк развития русской историографии.
• История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII вв.

Академик Лаппо-Данилевский занимался разработкой принципов научного гуманитарного исследования, был сторонником рациональности гуманитарного знания, Теоретические взгляды учёного претерпели эволюцию - первоначально он придерживался позитивистской методологии, затем большое влияние на его творчество оказала философия баденской школы неокантианства. В своём труде «Методология истории» предложил следующую её структуру как особой дисциплины: 1) Теория исторического знания (занимающаяся установлением исходных принципов исторического познания). 2) Методы исторического изучения. 2.1) Методология источниковедения. 2.2) Методология исторического построения. В рамках методологии источниковедения «воссоздавал» источник в культурно-историческом контексте соответствующей эпохи. Методология исторического построения, по его мнению, решала задачу целостной реконструкции эпохи, о которой «рассказывает» источник.

Общественная деятельность

Кончина

Крайне тяжело воспринял большевистскую революцию и гражданскую войну. Кончина произошла по нелепому случаю. По пути на лекцию в университет А.С. упал и повредил ногу. С травмой оказался в больнице. После операции умер от заражения крови. По словам И. М. Гревса, «может быть, смерть его, неожиданная и преждевременная, явилась протестом против свершавшегося, разливавшегося кругом зла, мрака, невежества, хаоса, насилия, кровопролития».

Основные труды

• Скифские древности. СПб.,1887.
• Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований. // Записки Историко-филологического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета. Т. 23, 1890.
• Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. СПб.,1898 (последнее издание - Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. // Историческая наука и методология истории в России XX века: К 140-летию со дня рождения академика А. С. Лаппо-Данилевского. Санкт-Петербургские чтения по теории, методологии и философии истории / Отв. ред. А. В. Малинов. СПб., 2003. Вып. I. С.354-413).
• Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II. СПб.,1898.
• Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия. СПб.,1899.
• Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. М., 1902 (последнее издание: Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. [Под ред. М. А. Колерова]. М., 2002. С.685-794).
• Материалы для общеобразовательного курса по истории человечества // Памятная книжка Тенишевского училища. СПб., 1902. Ч.I. С.87-101.
• Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России. СПб.,1905.
• Печати последних Галичско-Владимирских князей и их советников. СПб.,1906.
• Служилые кабалы позднейшего типа // Сборник статей, посвященных Василию Осиповичу Ключевскому его учениками, друзьями и почитателями ко дню тридцатилетия его профессорской деятельности в Московском университете. М.,1909. С.719-764.
• Исторические взгляды В. О. Ключевского // В. О. Ключевский. Характеристики и воспоминания. М.,1912. С.100-116.
• Петр Великий - основатель Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. СПб.,1914.
• Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времен Смуты до эпохи преобразований // Голос минувшего. 1914. № 12. С.5-38 (Последнее издание - Полис. 1994.№ 1).
• Очерк развития русской историографии // Русский исторический журнал. 1920. Кн.6. С.5-29.
• Очерк русской дипломатики частных актов. 1920; 2-е издание СПб, 2007 (в данном издании восстановлена авторская редакция книги).
• Правила издания грамот Коллегии экономии. Пг.,1922.
• Методология истории. М., 2006. 622 с. (Первое издание: Методология истории. Вып. 1-2. СПб., 1910-1913. Методология истории. Выпуск первый. Петроград, 1923 .
• Главнейшие направления в развитии номотетического построения исторического знания // Журнал М-ва Народного просвещения. 1917. ч. 72.
• Основные принципы исторического знания в главнейших его направлениях: номотетическом и идеографическом // Известия Российской Академии Наук. Пг.: 1918. т. 12. № 1.
• История политических идей в России в XVIII веке в связи с общим ходом развития ее культуры и политики. Кельн,2005 (первое издание - История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII в. М., 1990).

Библиография

• Пресняков А. Е. Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский. Петроград, 1922.
• Клибанов А. И. А. С. Лаппо-Данилевский - историк и мыслитель // Лаппо-Данилевский А. С. История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII в. М., 1990. С. 249-280.
• Нечухрин А. Н., Рамазанов С. П. Мир абсолютных ценностей: Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский // Историки России: XVIII-начала XX века. М., 1996. С. 512-537.
• Малинов А. В., Погодин С. Н. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ / Социологический институт РАН. - СПб. : Искусство-СПБ, 2001. - 288 с. - (Территория культуры: история). - 2 000 экз. - ISBN 5-210-01552-1 (в пер.)
• Ростовцев Е. А. А. С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа. Рязань, 2004. 352 c. (Сер. «Новейшая Российская история: исследования и документы» Т. 7)

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Лаппо-Данилевский Александр Сергеевич - статья из Большой советской энциклопедии
• Профиль Александра Сергеевича Лаппо-Данилевского на официальном сайте РАН
• Некоторые работы А.С. Лаппо-Данилевского на сайте Math-net.ru

Примечания

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Учёные по алфавиту
• Родившиеся 27 января
• Родившиеся в 1863 году
• Родившиеся в Екатеринославской губернии
• Умершие 7 февраля
• Умершие в 1919 году
• Умершие в Санкт-Петербурге
• Историки Российской империи
• Выпускники СПбГУ
• Преподаватели Тенишевского училища
• Преподаватели СПбГУ
• Действительные члены Санкт-Петербургской академии наук
• Действительные члены РАН (1917-1925)
• Члены Государственного совета Российской империи
• Археографы
• Выпускники историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета

Wikimedia Foundation . 2010 .

Лаппо-Данилевский Александр Сергеевич (15.1.1863, имение Удачное Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губ. - 7.2.1919, Петроград), социальный мыслитель, историк, общественный деятель, академик Императорской АН (1905). Из дворян. Окончил историко-филологический факультет Петербургского университета (1886), преподавал там же (с 1890 - приват-доцент), был также профессором Историко-филологического и Археологического институтов в Санкт-Петербурге. Автор трудов по истории государства, права, политической системы России, теории, истории и методологии науки. Создатель научной школы, оказавшей влияние на ряд социальных мыслителей, философов, социологов, историков науки и историков России первой четверти XX века, которую характеризует единство философских представлений об объекте гуманитарного познания и междисциплинарность научной методологии. В сфере влияния Лаппо-Данилевского и его школы - автор "Системы социологии" П. А. Сорокин, экономист Н. Д. Кондратьев, философ Н. И. Лапшин, филолог С. Ф. Ольденбург, историк-медиевист И. М. Гревс, историк науки Т. И. Райнов, историки А. Е. Пресняков, А. И. Андреев, С. Н. Валк, М. А. Полиевктов, Л. П. Карсавин и др.

Лаппо-Данилевский исследовал и творчески переосмыслил философские и теоретико-познавательные концепции, прежде всего - позитивизм О. Конта, неокантианскую философию В. Виндельбанда и Г. Риккерта, социологические взгляды Н. К. Михайловского. В работе "Основные принципы социологической доктрины О. Конта" (1902) Лаппо-Данилевский предпринял попытку критического анализа социологии позитивизма, уделил особое внимание критике рецепции контовской идеи коллективной воли человечества в современном общественном сознании, усмотрел в этом феномене опасную тенденцию растворения воли личности в массовом сознании, диктат "общей воли" над выбором свободного индивида. Анализируя работы Виндельбанда и Риккерта, Лаппо-Данилевский не разделял в неокантианстве его противопоставление двух познавательных стратегий, а именно - выявление закономерностей (номотетический подход) в естественных науках и выявление способов организации неповторяющихся, специфических явлений (идеографический подход) в науках о духе. В своем труде "Методология истории" (1910–13) Лаппо-Данилевский показал, что оба эти подхода сосуществуют по отношению к историческому процессу, начиная с античности и до современности. Обращение к этой теме дало повод считать ученого приверженцем неокантианской философии (Н. И. Кареев). Однако это неверно, поскольку для неокантианства характерно противопоставление двух подходов: в естественных науках - номотетического, в науках о культуре - идеографического. Лаппо-Данилевский, напротив, доказывал, что оба подхода могут применяться в науках о культуре, равно как и в науках о природе. Оптимальным ученый считал применение к изучаемым объектам обоих подходов, позволяющих выявлять общее и специфическое в истории.

Философская концепция Лаппо-Данилевского близка к феноменологии Э. Гуссерля, поскольку он исходил из представления о мировом целом как предельном объекте науки, из представления о человечестве как об особой, наделенной сознанием, части мирового целого. История человечества, в свою очередь, цельна и обладает единством на всем своем временном протяжении (эволюционное целое человечества) и единством на каждый данный момент (коэкзистенциальное целое человечества). История народа, страны, личности может быть интерпретирована лишь как часть этого целого. Философская концепция Лаппо-Данилевского испытала воздействие идей Михайловского, придававшего решающее значение в воздействии на среду активной творческой личности. Отсюда полемика мыслителя с учениями, сводившими социальные процессы к стихийности.

А. Е. Пресняков отмечал, что Лаппо-Данилевский был "убежденным представителем такой концепции истории, которая творческую силу процесса видит в человеческих сознаниях и, стало быть, активным носителем в нем движения определяет человеческую личность - индивидуальную и коллективную, в ее разуме и свободе".

В центре внимания историка - российский исторический процесс и русская общественная мысль периода перехода от культурно-исторического типа Московской Руси к новым формам общественной жизни, складывавшимся во взаимодействии с политическими и культурными процессами Западной Европы. Сам Лаппо-Данилевский определял главный предмет своих научных исследований как историю русской общественной мысли и культуры при ее переходе от цельности средневекового (преимущественно религиозного) сознания к освоению западных политических идей и выработке новой идентичности. Отчасти в традициях государственной школы Лаппо-Данилевский прослеживал роль государства в российском политическом и даже культурном развитии. Этой теме посвящен его доклад на Международном конгрессе историков в Лондоне ("Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времен Смуты до эпохи Преобразований"). Исследователи творчества ученого подчеркивают мысль о том, что он видел переход к новым формам политической жизни и культуры не как процесс слепого заимствования западных форм и идей, но как их активную переработку. Одну из главных проблем ученый видел в недостаточном развитии правового сознания общества и в своей общественной, педагогической и научно-академической деятельности уделял этой проблеме преимущественное внимание. В ряде работ Лаппо-Данилевский прослеживал историю формирования главнейших разрядов крестьянского населения в России, в университетском преподавании уделял особое внимание детальному рассмотрению частноправовых актов как источнику для изучения правового сознания общества. В ходе своей общественной деятельности ученый затрагивал практические проблемы права. Так, избранный в Государственный совет от академической и университетской курии, он выступал в нем за отмену смертной казни (1906), а в период подготовки к созыву Учредительного собрания работал в юридической комиссии Ф. Ф. Кокошкина по подготовке проектов будущей российской Конституанты.

Как ученый-историк и организатор академической науки Лаппо-Данилевский был активным участником (почетным председателем, вице-председателем) всех Международных конгрессов историков начала XX века, членом Бюро Международной организации Академий, членом Комиссии по созданию института социальных наук (1918), считал науку, деятельность научного сообщества важной движущей силой общественного развития страны. По свидетельству Преснякова, ученый мечтал "о свободном сотрудничестве России, как органичной части человечества, с другими народами: таков был завет русского мыслителя накануне великого кризиса всей мировой и русской жизни".

Архивы: Архив ран (С.-Петербург). Ф. 113. Оп. 1, 2.

Сочинения: Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи Преобразований. СПб., 1890; Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. М., 1902;

Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России // Крестьянский строй. СПб., 1905. Т. 1.; Методология истории. СПб., 1910–1913. Вып. 1–2; История русской общественной мысли и культуры XVII–XVIII вв. М., 1990; The Development of Sciences and Learning in Russia // Russian Reality and Problems / Ed. by J. D. Duff. Cambridge, 1917.

Литература: Кондратьев Н. Д. Теория истории А. С. Лаппо-Данилевского // Историческое обозрение. 1915. Т. 20; Памяти академика А. С. Лаппо-Данилевского// Русский исторический журнал. 1920. Кн. 6; Болдырев Н. В. А. С. Лаппо-Данилевский// Мысль. 1922. № 1; Пресняков А. Е. Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский. Пг., 1922; К 75-летию со дня кончины академика А. С. Лаппо-Данилевского // АЕ за 1994 г. М., 1996; Медушевская О. М. Феноменология культуры: Концепция А. С. Лаппо-Данилевского в гуманитарном познании новейшего времени// ИЗ. М., 1999. Т. 2 (120); Чернобаев А. А. Лаппо-Данилевский Александр Сергеевич (1863–1919) // Историки России: Биографии. М., 2001; Малинов А. В., Погодин С. Н. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ. СПб., 2001.

Краткая опись рукописей А. С. Лаппо-Данилевского в Библиотеке Академии наук СССР// Материалы для биографии А. С. Лаппо-Данилевского. Л., 1929.

О. М. Медушевская

А. С. Лаппо-Данилевский

Примечания

1

Лаппо-Данилевский А. С. Методология истории. Часть I. Теория исторического знания: Пособие к лекциям, читанным студентам С. - Петербургского университета в 1909 / 10 уч. году. СПб., 1910.

2

Russel B. The Principles of Mathematics. Cambridge U. - P., 1903; Couturat L. Les principes des Mathématiques. Par., 1905.

3

Poincaré H . La science et l"hypothèse, 1 éd., p. 260. Речь идет об Ампере и его сочинении "Théorie des phenomènes électrodynamiques uniquement fondée sur I"expérience".

(к 150-летию со дня рождения)

В статье рассматриваются некоторые аспекты философского учения академика Александра Сергеевича Лаппо-Данилевского (1863-1919), которое нашло отражение, прежде всего, в его «Методологии истории». Опираясь на философию позитивизма и неокантианства, Лаппо-Данилевский старался разработать теорию обществоведения. Одним из главных принципов методологии истории Лаппо-Данилевский считал принцип чужой одушевленности. Признание чужой душевной жизни выступало для Лаппо-Данилевского в качестве нравственного постулата, необходимого для познания социальной реальности.

This article discusses some aspects of the philosophical doctrine of academician Alexander Sergeyevich Lappo-Danilevsky (1863-1919), which is reflected, above all, in his "Methodology of History." Based on the philosophy of positivism and neokantian Lappo-Danilevsky tried to develop a theory of social science. One of the main principles of the methodology of the history of Lappo-Danilevsky considered the principle of the stranger spiritual life. Recognition of a stranger spiritual life advocated for Lappo-Danilevsky as a moral postulate necessary for understanding of social reality.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Лаппо-Данилевский, неокантианство, философия истории, методология, чужое «я», факт, событие, нравственное чувство.

KEYWORDS: Lappo-Danilevsky, kantianism, philosophy of history, methodology, another"s «I», fact, co-existence, moral sense.

Академик Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (1863-1919) вошел в историю русской мысли как один из крупнейших представителей неокантианской философии истории в России. Подобным образом его оценивали уже современники [ Кареев 1920, 121; Кареев 1996, 168-169 ] и последующие исследователи [ Хмылев 1978,Цамутали 1986, Синицын 1990, Рамазанов 1999-2000; Малинов, Погодин 2001, Ростовцев 2004, Трапш 2006 ]. Вместе с С.И. Гессеном он представлял петербургскую редакцию неокантианского журнала «Логос». Однако Лаппо-Данилевский не был профессиональным философом, вероятно, поэтому исследователи русского неокантианства, как правило, обходят стороной его творчество. Его главные исследования посвящены русской истории XVII-XVIII вв., а также ряду специальных исторических дисциплин. Тем не менее, среди русских историков Лаппо-Данилевский отличался склонностью к разработке философских проблем, далеких от конкретики историографии. В большей степени философские интересы Александра Сергеевича нашли отражение в его лекционных курсах, вершиной которых стала «Методология истории», под которой он фактически понимал теорию исторического познания. «Методология истории» Лаппо-Данилевского - наиболее полное в отечественной научной традиции исследование проблем теории и гносеологии истории.

В течение двух десятилетий Лаппо-Данилевский преподавал в Санкт-Петербургском университете. В основном это были лекции и практические занятия по русской истории XVIII в., истории сословий, дипломатике частных актов, русской историографии. На протяжении работы в университете Александр Сергеевич вел многочисленные семинарии философского содержания, посвященные, как он сам выражался, «теории обществоведения»: практические занятия по VI книге «Системы логики» Д.С. Милля (1899-1900 и 1900-1901), систематике социальных явлений разных степеней (1901-1902), анализу простейших социальных взаимодействий (1903-1904), теории ценности и ее приложении к обществоведению (1904-1905), теории эволюции и ее применении к обществоведению и истории (1906-1907), логике общественных наук и истории (1908-1909 и 1909-1910), теории исторического знания: разбор важнейших учений о ценности (1910-1911), критическому разбору важнейших учений о развитии (1911-1912), критическому разбору главнейших учений о случайности (1912-1913), критическому разбору главнейших учений о ценности (1913-1914 и 1917-1918), критическому разбору главнейших учений, касающихся проблемы «чужого я» (1914-1915), методологии социальных и исторических наук (1915-1916), логике социальных и исторических наук (1918-1919).

Сам Александр Сергеевич отмечал, что свои методологические семинарии «вел в духе критической философии» [ Материалы для биографического словаря 1915, 408 ]. Практические занятия по теории обществоведения, «многосодержательный семинарий» по выражению А.Е. Преснякова, посещали не только историки, но и философы и юристы. Постоянными участниками этих занятий были И.М. Гревс, А.А. Кауфман, И.И. Лапшин, М.А. Полиевктов, А.Е. Пресняков. С 1906 г. по поручению историко-филологического факультета Лаппо-Данилевский стал читать трехгодичный лекционный курс по методологии истории. После смерти Лаппо-Данилевского этот курс в университете читал Н.И. Кареев [ Кареев 1990, 285 ]. Влияние занятий Лаппо-Данилевского по философии общественных наук распространялось далеко за рамки историко-филологического факультета.

Конечно, история России оставалась главной темой специальных исторических разысканий Лаппо-Данилевского. Но даже при изучении частных проблем русской истории он старался исходить из общего представления о задачах и целях научного исторического исследования. «Его научный интерес, - писал А.Е. Пресняков, - был сосредоточен, можно сказать, не на русской истории ради нее самой, как у большинства представителей этой специальности, а на исторической науке в целом, в ее принципиальных, теоретических основах и методах. Русский материал - как в смысле источников, так и в смысле изучаемых явлений - представляется лишь существенным, но внешним условием его ученой работы, объектом экспериментального применения, проверки и конкретизации общих представлений о методологических и феноменологических задачах исторической науки» [Пресняков 1920, 98]. Для Лаппо-Данилевского было важно широкое и общее понимание самой истории, даже не исторического процесса, а самого исторического предмета, который составляют явления духовные, хозяйственные и правовые, взаимодействующие в пределах разнородных социальных групп (народов), а также то отношение, в каком народы состоят друг к другу [Лаппо-Данилевский 1890, 284].

Задача исследования национальной (конкретно, русской) истории для Лаппо-Данилевского была следствием такого понимания предмета истории, результатом его дальнейшей конкретизации. Для философского отношения к истории особенно важен подход к частным историческим проблемам со стороны обобщающего взгляда на саму историю, обоснованного мировоззренчески и гносеологически. В утверждении такого подхода и проявилась прежде всего философская направленность работы Лаппо-Данилевского. «Он, напротив, - констатировал А.Е. Пресняков, - сознательно и упорно работает над сочетанием в себе философа и историка, и это наложило особый отпечаток на всю его научную деятельность... Его мысль шла всегда от общего к частному, от общих задач мировоззрения и теоретических предпосылок к конкретным задачам научного исследования» [ Пресняков 1922, 49 ].

Основное философское произведение Лаппо-Данилевского - «Методология истории». Над темами, затронутыми в этом труде, ученый работал около двадцати лет. Многие сюжеты, вошедшие в «Методологию истории», предварительно рассматривались на практических занятиях, посвященных теоретическим вопросам социальных и исторических наук, которые Лаппо-Данилевский вел в университете с 1899 г. Систематическое изложение они получили в общем курсе по методологии истории, к чтению которого ученый приступил в 1906 г. Этот курс постоянно перерабатывался и обновлялся Лаппо-Данилевским. Первый раз он был издан литографским способом в 1909 г. Наиболее полное и завершенное издание вышло двумя выпусками в 1910 и 1913 гг. Незадолго до смерти Лаппо-Данилевский вновь приступил к переделке своего исследования, которое в 1918 г. начал публиковать частями в «Известиях Российской академии наук» (серия VI, том XII, № 5-7, 9, 11, 13). В 1923 г. в Петрограде стараниями учеников и друзей был издан первый выпуск новой редакции «Методологии истории».

В оценке творчества Лаппо-Данилевского «Методология истории» служит основным аргументом для неокантианской атрибуции его взглядов. Эволюция его философско-исторических взглядов проделала путь от увлечения позитивизмом до построения основ исторической науки в духе неокантианства. Вот что об этом писал А.Е. Пресняков: «Его философское развитие шло иным путем - от догматизма к критицизму, а причиной такого направления была основная потребность - сочетать научную обоснованность системы понятий об изучаемой действительности с широтой и глубиной удовлетворения нравственных запросов в цельном и стройном мировоззрении» [ Пресняков 1922, 53 ]. В дальнейшем эта точка зрения неоднократно воспроизводилась другими исследователями. Однако, как правило, упускался из виду другой аспект, отмеченный А.Е. Пресняковым, согласно которому движение мысли Лаппо-Данилевского было проникнуто стремлением к созданию целостной, по возможности непротиворечивой философской системы, обосновывающей научный статус гуманитарного знания, и прежде всего истории. Лаппо-Данилевский не был всего лишь эрудированным компилятором, следовавшим в своем творчестве смене философской моды. Его наследие достаточно цельно и целостно, хотя и не лишено противоречий. Хорошее знание современной ему исторической и философской литературы, академическая требовательность к обоснованию выдвигаемых положений, научно понимаемая отстраненность утверждений, профессионализм в подборе фактического материала создают иллюзию компилятивного сочинения, нанизывающего одна на другую разные точки зрения. Лаппо-Данилевский, действительно, не стремился к оригинальности. Он пытался разработать научно обоснованную систему исторического знания так, как он понимал научность, и в согласии с тем, как научность понималась в его время.

Позитивизм и неокантианство на рубеже XIX-XX вв. представляли собой два основных варианта научной философии и две основных версии философского обоснования науки. И то и другое направление претендовало на то, чтобы быть философией науки. Для Лаппо-Данилевского была важна, по преимуществу, общая цель и задача этих направлений, а не конкретные методологические аспекты философских школ. В своем учении он следовал общему духу научной философии. В этом смысле и его ранние работы (которые обычно и относят к позитивизму) и «зрелые» (так называемые неокантианские) произведения подчинены одной задаче - построению научной системы гуманитарного знания. В этом и состоит цельность и последовательность его научного творчества. Наиболее чуткие и внимательные современники отмечали эту особенность: «Работа его, разрастаясь и систематизируясь, направлялась к созданию всеобъемлющей системы теоретического обществоведения » [ Гревс 1920, 67 ]; «все разносторонние труды его были объединены одной идеей - идеей научной истины как объединенного знания» [ Пресняков 1922, 90 ].

Непосредственно разбору позитивной философии и ее критической оценке посвящена монография Лаппо-Данилевского «Основные принципы социологической доктрины О. Конта», помещенная в сборнике «Проблемы идеализма» (1902). В «Методологии истории» уже более заметна рецепция баденской школы неокантианства (В. Виндельбанд и Г. Риккерт). Однако следует учитывать характер этого влияния. Основная часть специальной терминологии «Методологии истории» имеет неокантианское происхождение. Примером может служить понятие «исторической связи», используемое Г. Риккертом в его «Философии истории». Неокантианский привкус работы Лаппо-Данилевского заметен при первом же знакомстве. Показательно в этом отношении начало посмертного издания «Методологии истории», провозглашающее кантовское понимание научного знания и обильно подкрепленное ссылками на сочинения самого И. Канта [Лаппо-Данилевский 1923, 3]. Совсем, казалось бы, по-кантовски звучит следующее утверждение из первого, литографированного варианта «Методологии истории»: «Всякий исторический факт с теоретико-познавательной точки зрения есть только наше представление о нем» [Лаппо-Данилевский 1909, 78]. Хотя для того, чтобы прийти к такому заключению, не обязательно быть кантианцем. Многочисленные ссылки на немецких философов выглядят скорее данью школьной традиции, вариантом академического занудства, чем единственно возможным каноном исторического построения. Терминология баденских философов в большей степени используется Лаппо-Данилевским как вариант современного ему научного языка, а не только как отсылка к концепциям немецких ученых. В «Методологии истории» Лаппо-Данилевский прежде всего стремился быть на уровне современной ему науки.

Каким образом, задавался вопросом Лаппо-Данилевский, наше представление соотнесено с реальностью? Ведь историческая реальность конструируется, а историческое познание и есть способ построения, воссоздания исторической реальности. Действительность, с которой соотносится историческое исследование покрывается понятием исторического факта . Следует различать как «реальную» сторону исторического факта, так и те способы, какими исторический факт дан и благодаря которым он входит в систему исторического знания. «Действительная» и «познавательная» стороны исторического факта во многом определяются теми отношениями, в которых это понятие состоит с понятиями индивида (индивидуальности) и ценности. Так, исторический факт представляет собой воздействие, которое индивидуальность как часть целого оказывает на это целое и результат такого воздействия [ Лаппо-Данилевский 1913, 335 ]. Иными словами, «под фактом он (историк. - А.М. ) преимущественно разумеет воздействие индивидуальности на окружающую среду, мертвую и, в особенности, живую» [ Лаппо-Данилевский 1913, 322 ]. Это не механическое, а психическое (посредством воли [ Лаппо-Данилевский 1913, 323 ]) воздействие, т. е. «историк изучает те факты, которые состоят в психофизическом воздействии индивидуальности на среду» [ Лаппо-Данилевский 1913, 322 ]. Точнее говоря, это воздействие сознания на общественную среду [ Лаппо-Данилевский 1913, 322 ]. При этом наибольшее историческое значение имеет не столько само воздействие индивидуальности на среду, сколько последствия и результаты такого воздействия [ Лаппо-Данилевский 1913, 325 ]. «Исторический факт также имеет тем большее историческое значение, чем сфера его действования больше», - заключал Лаппо-Данилевский [ Лаппо-Данилевский 1910, 252 ].

Центральным понятием конструируемой исторической действительности является не «исторический факт», а «событие», в котором уже заключено представление о причинно-следственной связи. Событие - сложное понятие, обозначающее встречу нескольких индивидуальностей или их действий [ Лаппо-Данилевский 1910, 274 ]. Точнее, это встреча двух или большего числа причинно-следственных рядов, т.е. «относительный случай» [ Лаппо-Данилевский 1910, 260 ]. В событии соединяются два вида действительности - исходная, данная и построяемая, заданная: «...под “событием” можно, следовательно, разуметь, индивидуальное понятие, объединяющее множество представлений о разнородных фактах, образующих конкретное сцепление, в состав которого входит встреча последнего рода, причем совокупность их действительно дана и действительно влияет (или влияла) на ход развития человечества; поскольку такая совокупность представляется нашему разуму данной и, значит, относительно случайной, она и называется событием в узком смысле слова» [ Лаппо-Данилевский 1910, 274 ]. Таким образом, в событии осуществляется постижение реальности при помощи ее построения. Встречающиеся причинно-следственные серии исторических фактов способствуют образованию событий и, тем самым, приводят к синтетическому построению исторической действительности. Конструирование истории воссоздает историческое бытие, возвращает нас к онтологии истории, хотя Лаппо-Данилевский и не пользуется этим выражением. Онтология истории, раскрывающаяся как историческая событийность, позволяет истории состояться в качестве науки, которая, в свою очередь, оперирует уже не доступными ей историческими фактами, а создаваемыми, конструируемыми наукой историческими событиями, познаваемыми именно потому, что они созданы этой наукой. Исторические события, в свою очередь, также индивидуальны. Элементом построяемой подобным образом действительности, в частности, могут быть исторические личности.

Деятельность исторической личности можно понимать как разновидность взаимодействия индивида со средой, различая как влияние индивида на среду, так и воздействие среды на индивида. Лаппо-Данилевский склонен видеть в этом различии признаки, с одной стороны, идиографического, а с другой - номотетического построений [ Лаппо-Данилевский 1910, 230 ]. Воздействуя на среду, индивид, в свою очередь, может руководствоваться идеями и ассоциациями, выдвигаемыми им самим, но может использовать и те идеи, которые предлагает либо социальная среда, либо другие индивиды. В этом состоит отличие гениев от талантов, действующих в истории. Таким талантом Лаппо-Данилевский, в частности, признавал Екатерину II [ Лаппо-Данилевский 1898, 1 ].

Одним из главных принципов познания истории, полагал Лаппо-Данилевский, является принцип чужой одушевленности , непосредственно связанный с понятием об изменении. Историк в данном случае обращает внимание на качественное, а не на количественное изменение [ Лаппо-Данилевский 1913, 301 ]. Это изменение в чужой психике. Интерес Лаппо-Данилевского к проблематике чужой душевной жизни отчасти, вероятно, был спровоцирован полемикой вокруг работы А.И. Введенского «О пределах и признаках одушевления: Новый психофизический закон в связи с вопросом о возможности метафизики» (1892) [ Малинов 2006, 73-128 ], в которой приняли участие как петербургские (Э.Л. Радлов, И.И. Лапшин, С.А. Алексеев-Аскольдов, Н.О. Лосский) [ Румянцева 2001, 161 - 175, Румянцева 2007, 35-54 ], так и московские (С.Н. Трубецкой, Н.Я. Грот, Л.М. Лопатин, П.Е. Астафьев) философы. В основе принципа чужой одушевленности лежит представление о единообразии природы вообще и, в частности, психической природы человека [ Лаппо-Данилевский 1913, 314 ]. «Чужое я» не дано непосредственно в опыте, поэтому мы заключаем о нем по наблюдениям над телесными процессами [ Лаппо-Данилевский 1913, 314 ]. К конкретному «я» (а, далее, и к исторической индивидуальности) затруднительно прийти от понятия о сознании вообще и от представления о соотношении «я» и «не-я», где самосознание понимается как сознание другого [ Лаппо-Данилевский 1913, 305-306 ]. Впрочем, Лаппо-Данилевский не различал четко «психическое» и «трансцендентальное» и часто использовал их в одном смысле. Принцип чужой одушевленности и признание «чужого я» оказывают влияние и на концепцию истины, и на становление и развитие самосознания [ Лаппо-Данилевский 1913, 312 ].

Для установления принципа чужой одушевленности необходим не категорический или конститутивный, а регулятивно-телеологический подход [ Лаппо-Данилевский 1913, 306 ]. Иными словами, этот принцип следует рассматривать либо как научную гипотезу, либо как нравственный постулат [ Лаппо-Данилевский 1913, 307 ], который уже непосредственно отсылал к учению А.И. Введенского о «нравственном чувстве».

Значение априорного элемента этического характера для построения теории исторического знания Лаппо-Данилевского отмечал еще А.Е. Пресняков [ Пресняков 1920 a , 90, Пресняков 1922, 62 ]. Этическая интенция не была четко сформулирована в «Методологии истории» Лаппо-Динилевским, он не посвятил этой проблеме специального раздела, но этическая настроенность многих его рассуждений об истории встречается неоднократно. В поддержку этого тезиса можно привести следующее высказывание Лаппо-Данилевского: «С такой точки зрения (имеется в виду идеографическое построение. - А.М. ) этика находит существенную поддержку в истории... она (история. - А.М. ) должна определять должное в отношении его к человеку, какиндивидуальности в ее социально-историческом значении» [ Лаппо-Данилевский 1910, 233 ]; «желательно, конечно, пользоваться историческим материалом для этических целей...» [ Лаппо-Данилевский 1890 a , 100 ].

В принципе, конститутивное применение психологии для объяснения исторических фактов также возможно, но оно не дает основание утверждать о действительном существовании этих психических факторов в истории и их результатах. «Приложение психологии к истории в конститутивном смысле, - писал Лаппо-Данилевский, - напротив, предполагает особого рода предпосылку: в таком случае психические факторы признаются реально данными в действительности» [ Лаппо-Данилевский 1910, 110 ]. Однако ни регулятивное, ни конститутивное применение психологии к истории не дают возможность сформулировать законы истории. Дело не только в неприложимости психологии к номотетическому построению истории, но в том, что законы истории более сложны, чем законы психологии [ Лаппо-Данилевский 1910, 111 ]. В широком смысле, телеологический принцип может использоваться в истории со стороны ее познания. Это означает, что историк обладает знанием о том, что произошло, и, исходя из знания о результатах исторического процесса, интерпретирует этот процесс. В ходе самой «истории» телеологическую функцию могут выполнять ценности, которые действующие в истории индивидуальности ставят себе и на достижение и осуществление которых направляют свои усилия.

Еще один вариант признания чужой одушевленности можно назвать «психогенетическим». Он проявляется в сочувственном переживании «чужого я»: «...всякое понимание чужой душевной жизни, предполагает личное переживание и воспроизведение ее» [ Лаппо-Данилевский 1913, 435 ]. Но, как замечал Лаппо-Данилевский, этот подход до сих пор является мало выясненным [ Лаппо-Данилевский 1913, 309 ]. Лаппо-Данилевский пытался дополнить его понятием «конгениальности» или «созвучия» между однородно организованными существами [ Лаппо-Данилевский 1913, 309 ],в основе которого лежит двойная ассоциация состояний сознания, представляющая собой проявление однородных психических процессов [ Лаппо-Данилевский 1913, 310 ]. Иногда этот процесс интерпретируется какзаключение по аналогии [ Лаппо-Данилевский 1913, 311 ].

В качестве итога этих рассуждений можно привести следующую цитату: «Итак, можно сказать, что историк изучает историческую эволюцию с психологической, а не с чисто биологической точки зрения: он всегда предпосылает действительное существование одушевления той социальной группы, развитие которой он построяет...» [ Лаппо-Данилевский 1910, 133 ]

Одной из первых попыток разработки философских вопросов обществоведения для Лаппо-Данилевского стал небольшой набросок «Общее обозрение (Summa) основных принципов обществоведения», публикуемый ниже. В черновом автографе, хранящемся в фонде А.С. Лаппо-Данилевского в Санкт-Петербургском филиале архива РАН (Ф. 113. Оп. 1. Ед. хр. 329. 29 л.), он обозначен как «Курс 1902-1903 гг.». Многие положения из этого наброска нашли более подробное обоснование в «Методологии истории». Текст «Общего обозрения» представляет собой тезисное изложение и не является в строгом смысле «устойчивым текстом». При подготовке публикации подчеркивания были заменены на курсив, сохранена подробная рубрикация и нумерация положений.

Литература

Гревс 1920 - Гревс И.М . Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (опыт истолкования души) // Русский исторический журнал. 1920. № 6.

Кареев 1920 - Кареев Н.И . Историко-теоретические труды А.С. Лаппо-Данилевского // Русский исторический журнал. 1920. № 6.

Кареев 1990 - Кареев Н.И . Прожитое и пережитое. Л., 1990.

Кареев 1996 - Кареев Н.И . Основы русской социологии. СПб., 1996.

Лаппо-Данилевский 1890 - Лаппо-Данилевский А.С . Речь на магистерском диспуте 9 мая 1890 г. // Историческое обозрение. Т. I. СПб., 1890.

Лаппо-Данилевский 1890 а - Лаппо-Данилевский А.С. Материалы для общеобразовательного курса по истории человечества // Памятная книжка Тенишевского училища. Т. 1. СПб., 1890.

Лаппо-Данилевский 1898 Лаппо-Данилевский А.С. Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. СПб., 1898. С. 1.

Лаппо-Данилевский1909 - Лаппо-Данилевский А.С . Методология истории (литография). СПб., 1909.

Лаппо-Данилевский1910 - Лаппо-Данилевский А.С. Методология истории. Выпуск I. СПб., 1910.

Лаппо-Данилевский 1913 - Лаппо-Данилевский А.С. Методология истории. Выпуск II. СПб., 1913.

Лаппо-Данилевский 1923 - Лаппо-Данилевский А.С . Методология истории. Выпуск первый. Пг., 1923.

Малинов, Погодин 2001 - Малинов А.В., Погодин С.Н. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ. СПб., 2001.

Малинов 2006 - Малинов А.В. «Психофизический закон» А.И. Введенского и его критики // Александр Иванович Введенский и его философская эпоха. СПб., 2006.

Материалы для биографического словаря 1915 - Материалы для биографического словаря действительных членов Императорской Академии Наук. Часть I. А-Л. Пг., 1915.

Пресняков 1920 - Пресняков А.Е. Труды А.С. Лаппо-Данилевского по русской истории // Русский исторический журнал. 1920. № 6.

Пресняков 1920 а - Пресняков А.Е. А.С. Лаппо-Данилевский как ученый и мыслитель // Русский исторический журнал 1920. № 6.

Пресняков 1922 - Пресняков А. Е. Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский. СПб., 1922.

Рамазанов1999-2000 - Рамазанов С.П . Кризис в российской историографии начала XX в.: в 2 ч. Волгоград, 1999-2000.

Ростовцев 2004 - Ростовцев Е.А . А.С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа. Рязань, 2004.

Румянцева 2001 - Румянцева М.Ф . «Чужое я» в историческом познании: И.И. Лапшин и А.С. Лаппо-Данилевский // История и историки. 2001. № 1.

Румянцева 2007 - Румянцева М.Ф. Концепт «признание чужой одушевленности» в русской версии неокантианства // Cogito: альманах истории идей. Ростов-на-Дону, 2007. Вып. 2.

Синицын 1990 - Синицын О.В . Кризис русской буржуазной исторической науки в конце XIX - начале ХХ века: Неокантианское течение. Казань, 1990.

Трапш2006 - Трапш Н.А . Теоретико-методологическая концепция А.С. Лаппо-Данилевского: опыт эволюционной реконструкции. Ростов-на-Дону, 2006.

Хмылев 1978 - Хмылев Л.Н . Проблемы методологии истории в русской буржуазной историографии конца XIX - начала ХХ в. Томск, 1978.

Цамутали1986 - Цамутали А.Н . Борьба направлений в русской историографии в период империализма. Л., 1986.